Гость журнала


Андрей Шишин

Польша. Год 1944. 

(Из воспоминаний моего дедушки Алексея Леонидовича Васильева)


В очередной своей статье я бы хотел написать о том как моего дедушку (тогда старшего лейтенанта Васильева) отправили в Польскую армию.  

Когда дедушка приехал в Польшу перед ним был выбор, куда направиться служить. Он выбрал мосты Польши…

 

Мосты Польши – трудовое крещение

«21 августа наш новорожденный 10 ОМСБ «пустили в дело»: опираясь на деревню «Дыс» начали строить, пожалуй, нет, не строить: что-то все-таки было, лучше, скажем, модернизировать, дорогу на «правительственный» аэродром. Две недели, под дождем и в грязи изображали капитальный ремонт 3,5 км дороги. Я укрепился в мудрости своего решения не идти в дорожно-стро­итель­ный батальон.

3 сентября мы уже оказались в дер. Высилев с задачей – достроить почти законченный мост через р. Западный Буг (впервые нас поставили на мост!). В блокноте появилась запись: длина моста 310 м, высота 12 м.

А маме я пишу:

Здравствуй, мама!

Прости, что долго не писал. Я надеюсь, что ты не очень волновалась это время. Живу я по-прежнему. Работаем довольно много, до сих пор не получил еще не одного письма. Страшно хочется знать, что там у вас делается, как живете?! У нас сейчас хорошая, ясная погода, но дуют холодные ветры. Живем втроем в крестьянской избе, довольно хорошо. Весь день на работе.

Получила ли ты аттестат и справку?

28.10.44.   Леша

 

***

Здравствуй, мама!

Наконец-то получил первое твое письмо от 16.10. <…> Я живу все по старому, в основном. Только уж наш период организации полностью закончился, и мы уже выполняем некоторые работы.

Здесь уже началось похолодание. У себя мы уже готовились бы к празднику, а тут и не вспоминаешь. Придется справлять как-нибудь втихую. <…>

Поздравляю с праздником!

3.11.44.  Леша

Обратили внимание на изменение стиля начала писем? Как я писал с Ленинградского фронта?

– Здравствуй, мама! Пока жив, здоров…

А как теперь?

– Здравствуй, мама! Живу я по-прежнему… довольно хорошо. Весь день на работе. Ем блины.

 Хочу по-памяти добавить некоторые детали нашей работы. Мост через р. Западный Буг мы приняли как бы в собранном виде, но пригонка деталей не была сделана. Например, сваи были забиты в грунт, наращены, на них поставлены насадки – получались опоры. Опоры соединялись прогонами…. и т. д. Ниже я привожу один из рисунков – не для того, чтобы попробовать научить читателя мосты строить, а скорее похвастать, как НАС учили в Павлово-Посаде. По-моему, хорошо учили. Рисунок – схема простейшего моста. Никогда в дальнейшем, при всех вариантах и формах обучения я так тщательно не вырисовывал… Умели учить военные преподаватели!

Моему взводу поручили, как мне тогда казалось, да и сейчас кажется – самую тяжелую работу: обеспечивать совмещение горизонтальных плоскостей свай, забитых в грунт (1), и наращиваемых частей свай (3); место соединения скрепляется железными хомутами (2) на болтах.

 Жирная сплошная стрелка на схеме показывает, какой зазор должен быть убран, а жирная пунктирная стрелка на схеме показывает, где аналогичный зазор может быть убран. Вроде бы не так это и сложно – при нормальном уровне воды (УВН). Нам же передали мост при таком фактическом уровне воды (УВФ), когда место соединения частично, а кое-где и полностью, находилось в воде. А вода была холодная. Словом, намаялись мои ребята основательно. Если вспомнить красивую фразу: «мосты – сложное инженерное сооружение, кругом вода», которой я, как тот витязь на распутье, руководствовался при выборе одного из трех путей (дороги, эксплуатация, мосты), надо добавить и то, что я при распределении не учёл – в этой воде и работать приходится…

Для убедительности прошу представить, что зазор может оказаться наверху, где пунктирная стрелка, Тогда, компенсирующий зазор, необ­ходимый, чтобы осадить наращиваемую часть сваи вниз, предстоит делать под водой, на глубине примерно метр, на ощупь. А тут и снежок пошел – прочитайте в моем письме маме…

 

Здравствуй, мама!

<…> Работать приходится очень много, время хватает, только чтобы поспать. Днем все время на Западном Буге. С питанием и жизненными удобствами все в порядке. Сплю на кровати, пью молоко с сахаром и ем блины. Деревня, правда, страшно грязная. Здесь все еще тепло. Два дня был снег, а сейчас снова, как у нас в сентябре.

Получила ли ты мой аттестат? <…> Напиши подробнее, как ты ездила в Волосово. <…>

21.11.44.   Леша

  

***

 <…> Живу я по-прежнему. Работы много. Живем прилично. Хотя цены здесь и не малые, но мы ухитряемся «доставать». Сегодня, например, кушаем жареную курицу.

Меня очень интересует, как с аттестатом. Получила ли ты его? <…>

29.11.44.    Леша

Аттестат – это какая-то часть моего денежного довольствия. Пока – мизерная, но все же начинаю отдавать маме свои долги.

 … А 7 декабря у меня из взвода дезертировали» такое случается и в наши дни, только тогда это было реже «трое солдат, трудяги, прекрасные плотники, из одной деревни Колотуны, из-под Вильно: Лапейко Ян – 1907 года рождения, 5 классов образования, Лапейко Антоний – 1908 года рождения, 2 класса и Бялковский Никодим – 1905 года рождения, образование 1 класс. Воспитанный в славных традициях советской практики: «Куда смотрел, так-перетак! Под суд!!» пошел докладывать командиру роты – настоящему поляку. Уважения к солдату он, похоже, не понимал. Ему ничего не стоило в наказание «за плохой шаг» положить роту солдат в грязь и заставить ползти. Ротный пожал плечами и велел написать записку писарю, что-то вроде – снять с довольствия. Через некоторое время и сам ротный куда-то исчез…Да и у меня еще похожие случаи были.

Наконец, нас вернули на пару дней в Люблин. А 10.12. мы добрались до настоящего моста. Город Красныстав – мост через р. Вепш. (Wepsz – по-польски свинья). Мост небольшой, длиной всего 81 м. Маме я не писал, наверное, не хотел ее шокировать, но почему-то вспоминаются события.

Присяга

Разумеется, и мы, и наши солдаты должны были принять присягу. Конечно, текст ее я сохранил в своей «Польской записной книжке» (помните «Фронтовой блокнот»?).

 К сожалению, детали ритуала принятия присяги в памяти не сохранились. Было общее построение батальона, была общая молитва, что-то говорил ксендз…. Уверен, что присягу принимали все сразу, хором повторяя за кем-то (за кем?) слова. Не помню, чтобы расписывались в какой-либо бумаге…

Жалко, конечно, что, разрушив свою Великую страну, мы не сумели сохранить дружбу со всеми своими соседями. И с Польшей, в том числе.

Послали в деревню Зажулкев, километров 10-13 от места строительства, во главе большой команды солдат на заготовку строительного леса для моста Более старшие (по возрасту) и опытные командиры, посоветовали не сопротивляться и напомнили 1-ю и основную заповедь солдата Швейка: «Держись дальше от начальства!». Великая заповедь! Если помните, у него есть еще и 2-я: «держись ближе к кухне!». Ну, до чего мудрый был солдат!…

Приведя солдат в деревню, я не стал организовывать казарменное жилье с часовыми, поваром и пр., а послушал старослужащих из довоенной армии, как у них было организовано пребывание «на постое». Солтыс (староста) деревни быстро и с пониманием распределил всех моих солдат по избам (по хозяйкам), то есть ближе к кухням, и снял с меня вопросы питания. Вечером, пройдясь по деревне, увидел своих солдат кого с топором на крыше, кого за пилкой дров – словом, при деле и покормленными.

Вопросы охраны я снял с себя сам, решив, что ведь кругом все свои, польские крестьяне…. Что я, мальчишка с некоторым опытом войны, командир взвода в 20 человек, фактически «без языка», только что оказавшийся в этой, еще не понятой гуще взаимоотношений, точнее – еще даже не осознающий наличия громады сложнейших политических противоречий, мог тогда предвидеть?

А предвидеть надо было, что кругом свои-то свои, но не только польские крестьяне…. После ухода немцев и прохода передовых частей Красной Армии и 1-й польской армии в лесах сохранилось обилие боевых отрядов. Отряды АК – Армии Краевой, продолжающиеся подчиняться Польскому правительству в Лондоне; отряды Гвардии Людовой – Армии Людовой, ориентирующиеся на Москву и вошедшие в Войско Польское; Батальоны хлопские – вроде крестьянских отрядов самообороны; Народове силы сбройны – националистическая организация, не брезгавшая сотрудничать и с оккупантами; заходили и отряды УПА – Украинской повстанческой армии, с которой силы КГБ на Украине не могли справиться до конца 50-х годов и пр.

Оказывается, за нами смотрели…. Моя хозяйка и ее муж, которым я каждый вечер за ужином, рассказывал о себе, о задачах солдат, разме­щенных в деревне, из городов России знали только Москву, Сталинград и Ленинград…. Среди главных вопросов: «Когда уйдут русские?» и «Будут ли в Польше колхозы?». Каждый вечер – политработа. Иногда приходили соседи…. Разговоры делали свое дело, я почувствовал доверие. Однажды мне сказали: «Приходили из леса, спрашивали, что за солдаты?…. И про пана тоже…».

Разместив солдат по избам, оказывается, я непроизвольно показал мирный характер нашей деятельности, по сути направленной на вос­становление хозяйства Польши… И нас не трогали. А я и не подозревал…

Когда, в апреле 1946 г. в Управлении кадров ВП я оформлял документы на возвращение в КА, столкнулся в коридоре с одним из собратьев по Павлово-Посадскому училищу. Он тоже возвращался из Войска Польского домой. Но, в каком виде! С полностью изуродо­ванным лицом. Поговорили – оказалось, что это результат боя с «людьми из леса», не так уж далеко от моей деревни, да и по времени с отстоянием всего в одну – две недели. Вот так*.

Здравствуй, мама!

Прости за редкие письма – работы по горло. Сейчас живу сам себе хозяином!… Занимаюсь заготовкой дерева на стройку. И, главное, большой хозяин – больше чем Гриша был. Лошадей и людей хватает. Не знаю: или буду висеть – или спасибо скажут. А пока живу не плохо…

Писем не от кого уже давно не получал. Оказывается, в конце того месяца в Л-де был Юлиус – и, вот животное, не зашел к тебе. Я уже ругал его. Он приезжал на пять дней.

Ну, а в остальном все по старому. Жду конца войны и писем….

Всем, всем привет! За меня не беспокойся! Пишите!!!

15.12.44.  Леша

19 декабря с едущим в Ленинград ст. лейтенантом Куксовым посылаю маме фотокарточки и деньги.

Активно участвую в праздновании Рождества Христова – колядки и проч.

Последнее письмо из 1944 года:

Здравствуй, мама!

Получил сегодня твое письмо от 6.12.44. рад, что все у тебя в порядке.

Поздравляю тебя с новым годом! Надеюсь, что уж этот-то год будет последним, и я домой приеду. Сейчас живу неплохо – я уже писал, в лесу. Заготавливаем материал. Сплю под периной (здесь почти везде так спят) кушаю блины, пью молоко (иногда водку). Уже довольно много понимаю по-польски. Но говорить еще могу мало.

В остальном все по старому. <…>

26.12.44  Леша

 ИТОГИ

Принимал участие в боях по снятию блокады Ленинграда. Не погиб, хотя был близок к этому. Легко ранен. Награжден двумя медалями «За отвагу». Проучившись два месяца, стал младшим лейтенантом и, на следующий день, – подпоручником. Попал в Польскую армию! В должности командира мостостроительного взвода стал строить мосты.»

Материал взят:

Из книги А.Л.Васильева «От красноармейца до подпоручника»


Оглавление


Hosted by uCoz