Музыка и Власть

Полина Малышева

Власть Музыки 

Слушатели попали во власть музыки... Откровенный штамп, настолько затертый, что стараешься не обращать внимания - очень устали от него глаза. Позвольте мне все же остановиться здесь: что это - мистическая власть, которую имеет над нами музыка?
Об этом рассуждали и пытались эту власть использовать на протяжении всей истории человечества от самых древних времен до наших дней и великие мыслители, и политики, и ученые, и врачи, и музыковеды. Власть музыки воспета в легендах разных народов, описана в литературных произведениях, проанализирована в философских трактатах.
"Власть музыки выше власти людей. Музыка способна управлять настроением человека, его эмоциями. Она заставляет плакать и смеяться. Она может держать тебя в напряжении, а может полностью расслабить. Музыка - это настоящая магия" - говорит современная эстрадная звезда.
Существует хорошо известная легенда из жизни Моисея, которая рассказывает о том, что Моисей услышал божественное повеление на горе Синай в словах Muse ke - "Моисей, внемли"; а откровение, снизошедшее на него, состояло из тона и ритма, и он назвал его тем же самым именем: Музыка; а такие слова как "Music" и "Musike", произошли от того же слова.
Песни и стихи Давида были известны на протяжении веков; его послание было дано в форме музыки.
Орфей из греческих мифов, знающий тайну тона и ритма, с помощью этого знания имел власть над скрытыми силами природы.
Знаменитая легенда о крысолове города Гаммельна, который увел за собой всех крыс, играя им на дудочке, а затем, не получив обещанного вознаграждения - всех детей.
Люди науки говорят о физическом воздействии акустических волн на организм человека. Медики утверждают, что музыка может гармонизовать психику: ""Лунная соната" Бетховена отлично снимает раздражительность и служит для человека своеобразным немедикаментозным транквилизатором".
"Здоровье есть состояние совершенного ритма и тона. А музыка, в свою очередь, и есть ритм и тон. Было время, когда музыка практически повсеместно в Индии использовалась для целительства".
Но нас сейчас интересует воздействие музыки на дух человеческий, героическая музыка, музыка, зовущая к действию.
Как не упомянуть здесь Ленинградскую симфонию Шостаковича, песни Отечественной войны. "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой", "Марсельезу" и ее создателя Руже де Лиля, которого мы привыкли представлять себе заурядным, мелким человеком - по Стефану Цвейгу ("Звездные часы человечества" - "Одна ночь гения"). То, что витало в воздухе, оформилось в виде музыки и поселилось в людских сердцах.
Музыка может влиять на поступки людей, их мироощущение, предшествовать событию. Настраивать массы на определенный лад. Как писал А.В. Суворов: "Музыка в бою нужна и полезна... Музыка удваивает, утраивает армию..."
Этим пользовались, например, в СССР, музыка должна была быть идеологически выдержанной, воодушевлять, придавать бодрое настроение.
О музыке и ее власти над человеком размышляли Толстой, Ницше, Шопенгауэр.
Ницше ставил музыку выше других искусств, не признавал слияния музыки, например, с поэзией. "Музыкой мы совершенно обессилены для восприятия образа и слова".
...На гербе Ирландии изображена арфа - в память об искусстве бардов. Как известно, одной из обязанностей бардов было воодушевлять воинов музыкой и пением - ни в коем случае не оскверняя руки оружием. Сила музыки выше силы физической.
Одна из первых русских национальных опер "Иван Сусанин" (М. Глинка, 1836 г.) отражает патриотические настроения русского общества, призывает к защите Родины. Героический поступок крестьянина спасает жизнь наместнику престола; человек из народа, жертвуя собой, спасает матушку-Русь.

Эта музыка, гениальная и искренняя, подчас помимо воли наполняет слушателей гордостью "за державу", в то время как не могут заставить полюбить Родину речи современных политиков, довольно часто обрушивающих по телевизору потоки патриотического красноречия. Сила музыки выше силы слова.
В заключение хочу привести отрывок из книги О. Генри. "Короли и капуста". Мне кажется, что эти строки лучше подведут итог сказанному, чем мои "подростковые" неуклюжие фразы. "...Потом этот губернатор вытаскивает из кармана завернутый в бумагу пакет и кладет его на стол около руки Меллинджера.
- Вы найдете здесь пятьдесят тысяч долларов американскими деньгами. Вы бессильны против нас, но, служа нам, вы можете отработать их. Возвращайтесь в столицу и выполняйте наши распоряжения. Возьмите эти деньги. Мы вам доверяем. В пакете вы найдете бумагу с подробным изложением того, что вы должны будете для нас сделать. Будьте благоразумны и не отказывайтесь.
<...>
Генри шепчет мне на ухо, просит разъяснить, почему такой перерыв в программе. Я шепчу в ответ: "Г.П. предлагают взятку сенаторских размеров, эти черные совсем сбили его с толку". Я увидел, что рука Меллинджера пододвигается к пакету. "Он сдается", - шепнул я Генри. "Мы ему напомним, - говорит Генри, - жареные орешки на Тридцать четвертой улице в Нью-Йорке".
Генри нагнулся, достал из корзины, которую мы принесли с собой, одну пластинку, поставил ее и пустил граммофон. Это было соло на кларнете, очень чистенькое и красивое, и называлось оно "Родина, милая родина". Из полусотни человек, сидевших в комнате, ни один не шелохнулся, пока пластинка вертелась, а губернатор все время смотрел в упор на Меллинджера. Я видел, как голова Меллинджера поднималась все выше, а рука отползала от пакета. Пока не прозвучала последняя нота, никто не сдвинулся с места. А когда стало тихо, Гомер П. Меллинджер взял пачку денег и швырнул ее в лицо губернатору".

Оглавление