Перемена Времен "Passion"

Светлана Марсовна Пономаренко

Поэтический мир Ксении Гриневской

(Осмысление поэтического опыта)

«Для меня стихи – это дети», - сказала Ксения, когда на занятии, посвященном лирике А.А.Фета, встал вопрос о том, а что же вообще такое ПОЭЗИЯ.

А дети те

Рождаются без спроса,

Как боль души,

И рвутся к небесам.

Бродя в тиши,

Ложатся под колеса

И в темноте

Стучатся в двери к нам.

Это строки из стихотворения «Дети», из сборника Ксении «Alma beata». Здесь, пожалуй, почти все сказано о содержательной стороне ее поэзии и, главное, о мотивации творчества. Известно, что поэт – это не тот, кто пишет стихи, а тот, кто не может их не писать.

Для Ксении стихи – больше чем попытка самовыражения, это единственно возможный способ возвращения к себе из почему-то оглохшего и ослепшего мира, где она немотствует, где она одинока.

Однако драматизм противостояния человеческого «я» миру не делает ее стихи однозначно минорными. В них есть такая лирическая сосредоточенность и напряженность чувств, что они становятся самым ярким впечатлением от от стихотворения – горечь и боль отступают на второй план.

Кроме того, стихи Ксении почти всегда диалог – не только с читателем, но и с Ним, неведомым нам прямым адресатом, который не может не понять, не откликнуться, потому что Он – свой, близкий, тоже с крыльями, с прививкой боли и ветра в душе, но (увы!) тоже сейчас зараженный слепоглухотой. Однако не верится, что этот заколдованный кем-то Кай может не «оттаять» - сколько искреннего, распахнутого донельзя чувства обращено к нему:

А я убегу к тебе,

Укроюсь от злого света.

И, глядя в глаза судьбе,

Заплачу опять об этом.

(Мечта о Святой любви)

Интересно, как решен традиционный для романтической поэзии мотив Ночи в сборнике «Дева-Ночь». Для земного, живущего солнечным светом человека ночь необъятна своей космичностью, страшна неясностью, а неясность безверием, отрицанием себя. Но у лирической героини этого сборника Ночь – истина. Для нее в точке отрицания, доходящей порой до жажды самоуничтожения, больше правды, чем в сусальном, ангельском согласии с миром:

Нас сделали обличьем зла.

А мы храним кресты и души,

Мы верим в то, что ночь светла,

Мы лжи уверенность разрушим.

Сломаются мечи и шпаги

Под плитами открытых слов.

Мы – демоны – ночей бродяги, –

Светлее ваших образов…

Это стихотворение абсолютно в русле романтической традиции: образ Демона смущал Пушкина, а затем демонизм стал вечной темой русской поэзии. Лирическая героиня Ксении тоже все время проходит через искушения. И сама всеобщность отрицания, рождающая мысли об уходе, о смерти, - это тоже оттуда, от катастрофичности романтического мироощущения.

В целом, поэтический мир Ксении Гриневской, (как он представлен в этих трех сборниках) почти замкнут в себе самом и воспринимается как большой лирический монолог, где много боли, тревоги, надрыва страсти. Правда, есть и лучики легкого дыхания, вроде стихотворения «Положи меня в кармашек», и вдруг резкий, но реалистичный взгляд на мир, как в стихотворении «Девочки куплены».

Не знаю, кто кумир Ксении в русской поэзии, но вместе с цветаевской обостренностью чувств в ее стихах иногда звучит соразмерность и гармония ахматовских строк и рвущийся ввысь стих Блока.

Можно ли считать ее стихи подражательными (ведь с этого начинается путь большинства поэтов)?

Наверное, и да – и нет. Несомненно одно: в стихах Ксении и по содержанию, и по форме есть заявка на собственный голос.

Но путь к званию Поэт (именно Поэт, а не поэтесса!) тернист. Это не только постоянное взросление души, которая должна из «снов и туманов» юности выйти в жизнь, не замкнутую личной драмой. Это и обретение колоссального интеллектуального багажа, потому что поэзия – это еще мир ассоциаций; в них отражает себя настоящий поэтический образ, не равный затасканному, не цепляющему ни ум, ни чувства штампу. Это и совершенствование стиха с его формальной стороны – кристаллизация смысла, ритма, звука воедино.

У Ксении есть талант. Это не тяжелая ноша за плечами – это дар. И хоть очень непросто взращивать «вещий язык» поэзии, но так уж бывает, что не всегда мы выбираем свою судьбу – иногда судьба выбирает нас.

Оглавление