Коротко об интересном |
|
Никита Деготинский История карандашей и перьев |
|
Как много мы сейчас пишем и рисуем! А как появились карандаш и ручка?
Своим
существованием карандаш обязан
одной расколотой чашке. Смерть её была не
напрасной: осколки чашки, пролетая, коснулись
нечаянно бумаги и оставили на ней четкий, чёрный
след. Уронивший чашку человек заинтересовался
таким удивительным явлением. Он выяснил, что в
глину для изготовления посуды был добавлен
графит. Значит, если в графит добавить глины,
стержень карандаша будет твёрже, прочнее, не
будет ломаться и крошиться. Так появился простой
карандаш. Это
произошло двести лет назад.
Простой карандаш очень просто устроен. У него
деревянная рубашка и стержень из чёрного
графита. В английском графстве Камберленд в 1565 году
случайно обнаружили графит под одним вырванным с
корнем деревом. Этот мягкий камень случайно
черкнул по руке человека, убиравшего поваленное
дерево. Такие же черточки камень оставлял на
ткани и бумаге. Первые графитовые карандаши
представляли собой графитовые
палочки,
обёрнутые бумагой. Но
писать люди умели уже несколько тысяч лет. Чем же
они писали? В Древней Греции для письма
использовали стило -
палочку, заострённую с одного конца. С другого
конца к стило прикреплялась лопаточка, которая
заглаживала ошибки.
Наши
далёкие предки писали свинцовой
палочкой,
которая оставляет буквы бледно – серого цвета.
Эти буквы легко стирались хлебным мякишем.
Богатые люди писали серебряными
палочками. Эти
палочки называли штифты. Штифты
делали более тёмную четкую линию. Но эти линии
невозможно было ничем стереть. Во Франции в 15ом веке
был изобретён «парижский
карандаш» или «соус». «Соус» готовился
так – в сажу добавлялся угольный порошок и очень
слабый клей. Но
самыми популярными, начиная с XVIII века и
до сегодняшнего времени, были и остаются
карандаши из смеси порошка с глиной. Самой лучшей
рубашкой для карандаша является кедровая. Но
делают её и из других деревьев тоже. Что
касается внешнего вида карандашей, то они очень
разнообразны и по цвету, и по форме. Есть круглые, есть шестигранные, трёх-
и восьмигранные.
Изготовляют даже плоские
карандаши и эллиптические. А предшественниками ручки
явились обычные птичьи перья. Гусиное
перо, а
иногда воронье, павлинье, лебединое применяли
для письма, уже начиная с VII века. А
вот перья кур, индюков, цесарок, голубей для этого
не годились. От того, как обрезано и как заточено
перо, во многом зависело качество написанного.
Пушкин никому не доверял этого важного дела. Мало
того, он, как и некоторые любители хорошего пера,
знал одну тайну. Гусиные перья, из левого крыла,
гораздо лучше, чем правые потому, что их изгиб
удобнее для руки. А писать гусиными перьями совсем
непросто. В неумелых руках каждая линия,
выведенная справа налево или снизу вверх, любой
овал заставляли перо брызгать мелкими брызгами.
А скрип!- ещё хуже. И всё-таки, несмотря на все свои
недостатки, гусиные перья успешно прослужили
пишущему человечеству целое тысячелетие. Говорят, владычество гусиных
перьев окончилось таким образом. У одного
человека был слуга. С жалостью смотрел он как его
господин менял перья. И тогда слуга подумал: а что
если сделать точно такое же перо только из
прочного материала? Например, из стали? И слуга
смастерил такое перо. И тогда стальное перо
совершенно вытеснило гусиное. Казалось,
что чернильницам ничего не грозит, и тогда мало
кто предполагал, что они тоже уйдут в небытие. Как
же соединить в одно целое перо, ручку и
чернильницу? Родилось, наконец, так называемое «стилографическое» перо.
Оно работало так: в полую ручку заливали чернила.
Ручка заканчивалась тонкой металлической
трубочкой, в которую вставлялась проволочка. В
результате образовывался узкий канал, через
который просачивались, а не текли чернила. Каких
только перьев не придумали за два последних
столетия! Остроконечные и с
загнутым носиком – канцелярские. Плакатные
для художников, картографические для
составления географических карт, нотные с
двойным расщепом – для переписчиков нот. Перья в
форме Эйфелевой башни,
перья с портретами Наполеона и английской
королевы. Это всего лишь малая часть
истории вещей которыми мы пишем. |
|