Pax Oriente (Мир Востока)

Лиана Дильмухаметова

Марш несокрушимых

(Ассирия) 

Римляне считали Ассирийскую державу первой «мировой империей» и отдаленной предшественницей их собственной империи.

Ассирийцы будто воистину силились объять необъятное. Их огромная держава раскинулась от Египта и Средиземного моря до Закавказья, и Иранских нагорий и на юг – до Аравийских пустынь и Персидского залива, пульсировала, как амеба, страдая от мятежей и одновременно трепеща от страха. Ассирия жила войной и для войны. На протяжении 700 лет эта страна вела почти непрерываемые войны. И в тоже время здесь задолго до самого Пифагора уже знали теорему Пифагора. И именно в столице Ассирии – Ниневии – была собрана знаменитая библиотека клинописных табличек – бесценное собрание древних текстов, благодаря которым, мы и знаем так много о древней истории Междуречья.

Исторический ландшафт

"Когда воины древнего Ашшура в XIV веке до нашей эры при царе Ашшурубаллите двинулись в свой первый завоевательный поход, чтобы вступить на равных в большую игру тогдашних великих держав, они и ведать не ведали, что их марш будет продолжаться семь столетий. К этому времени в междуречье Тигра и Евфрата господствовал Вавилон, в Малой Азии силу взяло Хеттское царство. Ассирия же еще не возвысилась, и небольшому городу-государству Ашшур приходилось выживать в сложной международной обстановке."

Парадокс истории древнего Междуречья заключался в том, что творилась она двумя народами – шумерами и аккадцами – совершенно неродственными друг другу, но, тем не менее, считавшие себя единым народом, «черноголовыми».Аккадцы были семитами, шумеры – нет, но они прекрасно уживались бок о бок, с детства разучивая языки друг друга.

Месопотамия оказалась разбитой на множество царств и городов-государств, меж коими после очередной смуты в правление великого Хаммурапи возвысился Вавилон, власть которого была вынуждена признать и Ассирия. Сердце будущей Ассирийской державы – город Ашшур – всё ещё оставался сравнительно небольшим, хотя и крепким центром маленького государства. До XIV века до нашей эры Ассирия называлась «алум Ашшур», то есть «община (бога) Ашшура»: в древней Месопотамии главным признаком самодеинтификации, была не национальность, а принадлежность к общине и государству. И хотя народное собрание «малых и великих» уже утратило своё значение, высшим органом власти всё ещё оставался «дом города» - совет знати. Совет избирал городского казначея сроком на один год, а также судью-администратора государства. И хотя в Ашшуре существовала наследственная должность правителя – ишшаккума, до эпохи больших военных походов никто не считал его «царём», и он исполнял в основном жреческие функции.

Понятие деспотии и ничем не ограниченной царской власти пришло в историю гораздо позже – вместе с Ахеминидами – царями персов.

В XIII веке до нашей эры Ассирия начала мощную военную экспансию, ломает хребет одному из давнишних своих врагов – царству Миттани – и при Тикультининурте I вторгается в Сирию. Это было началом бессчётного перечня кровавых побед и военных добыч, которые, в конце концов, и превратят её в страну с «военной экономикой».

Пожалуй, наивысшего своего расцвета Ассирия достигла в начале XI века до нашей эры при Тиглатпаласаре I. Это было время больших изменений в древнем мире: «старые древние» царства не выдержали натиска «новых древних» и, как Миттани и Хеттское царство просто исчезли, уступив им место. Вавилон переживал затяжные экономические и экологические кризисы (поливное земледелие за много веков привело-таки к засолению почв, и плодородные прежде поля Вавилонии обратились в довольно скудные житницы), ну а Египет в очередной раз точили междоусобицы. В этой обстановке Ассирия ловко подхватила роль мирового лидера.

«С мечом в руке и Вавилоном в сердце»

Наибольшей проблемой Ассирии на протяжении всей её истории был Вавилон. При том он не являлся проблемой только внешней, политической или военной – на определённом этапе наращивания ассирийской военной мощи Вавилон больше не представлял большой угрозы для армии Ашшура – его брали множество раз, но тем в большей степени он превращался в проблему внутреннюю, глубокий, неискоренимый невроз, любовь-ненависть, которую нельзя утолить. И когда Вавилон в очередной раз восстал, призвав в союзники халдеев и эламитов, ассирийский царь Синаххериб в 689 году до нашей эры стёр Вавилон с лица земли, пустив по его улицам воду из открытых шлюзов Евфрата. Но Ассирия не простила своему царю утраты Вавилона. В свою очередь, Синаххериб был убит в своём же дворце. Его преемник Асархаддон восстановил Вавилон, вернул ему прежние привилегии, ввёл в пользу вавилонских храмов новые налоги по всей своей огромной державе – притом, что в это же время он, не зная жалости и милосердия, прорубался через дружественный когда-то Египет, пока не довёл границы Ассирийской державы до первого порога Нила...

Предельное напряжение сил, подвиг, битва – вот истинный идеал ассирийца. Это сказывалось и на отношениях полов в обществе. Если для вавилонянина семья была той «норкой», в которой реализовался его жизненный гедонистический идеал, то для ассирийца всё было иначе. Семья была лишь «стартовой площадкой» воина, и хотя в Ассирии было разрешено многожёнство, гарем служил для сыновей Ашшура не для нег, а для укрепления сил и хозяйства воина. Отношение к женщине в Ассирии было довольно суровым.

Поэтому, хотя Ассирия и Вавилон питались соками одной культуры, они по-разному распорядились ими: одни обратили этот сок в приятное вино, другие изготовили из него огненный и ослепляющий напиток.

Прекрасной иллюстрацией к этой ситуации может служить «Эпос о Гильгамеше». Это произведение пользовалось большой популярностью, как и в Ассирии, так и в Вавилоне.

Но ассирийцы скорее видели своё подобие в молодом Гильгамеше, царе Урука, готовом совершать подвиги единственно во имя подвигов и без разбору пользоваться дочерьми и жёнами своего народа.

Чтобы стать «вавилонянином», Гильгамешу пришлось преодолеть свой эгоцентризм в чувстве горячей дружбы, пережить смертный страх и горе после гибели друга, возжелать бессмертия, добыть его, чтобы тут же, по глупой случайности, утратить и, в конце концов, отказаться от попыток достичь недостижимое и – жить, наслаждаясь жизнью, не покушаясь на то, что не дано человеку.

Ассирийцы же веками рвались к недостижимому – не на словах, но на деле, не к бессмертию, но к мировому владычеству.

В течение века Ассирия не знала поражений. Она сокрушила Израиль, стерев его с политической карты мира, нанесла смертельные раны Урарту, оторвала ещё несколько провинций у Мидии и довольно удачно сдерживала вихри самых опасных противников всех «устоявшихся» цивилизаций – с виду слабых, но на самом деле обладающие колоссальной разрушительной силой кочевых племён – в то время киммерийцев и арабов Аравийского полуострова.

Используемая литература:

Журнал «Вокруг Света»

«Что такое? Кто такой?». Том 1. Издательство «Педагогика», Москва, 1976

«Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия».

http://historic.ru 

Оглавление